Еще в студенческие годы его главной мечтой было помочь женщинам испытать радость материнства, и она осуществилась на 100 %. Сегодня Юрий Васильевич Дондюк не только акушер-гинеколог высшей категории, доктор медицинских наук, доцент, но и директор первой городской клинической больницы (где расположен самый крупный роддом страны) и главный специалист по акушерству и гинекологии Министерства здравоохранения Республики Молдова.

Юрий Васильевич, профессия врача – ваша детская мечта или осознанное решение, принятое после окончания школы?
О том, что буду доктором, я знал с ученической скамьи. Конечно, в моей жизни был период, когда я, как и каждый советский мальчишка, хотел стать летчиком, но к концу девятого класса уже полностью определился с выбором – я видел себя хирургом.

И все‑таки, что повлияло на ваше решение? 
Можно сказать, что я практически вырос в больнице. (Улыбается.) Мой папа, Василий Андреевич, был сельским врачом, его участок охватывал сразу три небольших населенных пункта. Наш дом находился в одном здании с амбулаторией: в одной половине жила наша семья, а во второй – отец принимал и лечил больных. Запахи йода, лекарств, стерильных инструментов были для меня привычными и любимыми. Мне нравилось и то уважение, которое выказывали отцу его пациенты, и та забота, которую он проявлял о них.

Ваша мама тоже была медработником?
Нет, она была учительницей, преподавала молдавский язык и литературу. Я до сих пор помню, как она ночами проверяла тетради— днем не успевала этого делать.

Почему, у учителей ведь рабочий день оканчиается достаточно рано?
Но не у тех, кто живет в селе. У нас было большое хозяйство, которое требовало серьезного внимания, а помимо меня у родителей было еще двое детей, мои сестры. Мама была очень терпеливым человеком и никогда не жаловалась на тяготы жизни. Особенно нелегко ей стало после того, как наша семья переехала из родного села Коликауць Бричанского района в Бричаны. В городе не было молдавской школы, и на работу ей приходилось ездить в село. Каждое утро она уходила из дома, пока мы спали, оставив для нас на столе завтрак, а возвращалась, когда уже начинало темнеть.

Кто‑то из ваших сестер пошел, как и вы, по стопам отца?
Нет, но младшая, Анжела, стала учительницей, как мама. Правда, 10 лет назад она круто изменила свою жизнь и переквалифицировалась в визажисты. Сейчас живет в Канаде, в Монреале, и работает в одном из самых престижных салонов города. Как оказалось, у нее огромный талант делать женщин красивее. А старшая, Аврора, выучилась на инженера и обосновалась в Кишиневе, как я.

Почему ваш выбор пал на акушерство и гинекологию, а не на общую хирургию, как вы хотели изначально?
Ну, начнем с того, что моя специальность хирургическая, так что я все же не совсем изменил своей мечте. (Смеется.) Вплоть до четвертого курса я был практически уверен, что стану хирургом, но все поменялось, когда у нас начались занятия по акушерству, которые проводились не только в лекционных залах, но и в родильных отделениях. То счастье, которое испытывали молодые мамы после появления их малышей на свет, невольно передавалось и нам, студентам, и в такие минуты я понимал, что у меня есть возможность помочь стать счастливыми многим женщинам, ведь на этом свете нет ничего дороже детей. Когда на пятом курсе мы начали изучать гинекологию, я окончательно созрел в своем решении. Я понял, что без интимного здоровья полноценная жизнь женщины немыслима, от него зависит и ее внешний вид, и возможность материнства, и гармония в супружеских отношениях. Я осознавал, что моя работа будет очень ответственной, и я буду целиком принадлежать только ей, но это меня не пугало.

Не было ли вам страшно в первые годы работы?
Не скрою, бывало. И скажу вам больше, я до сих пор нервничаю перед каждой операцией, перед каждыми родами, и даже сильнее, чем в молодые годы. Если в начале карьеры я еще не знал многих нюансов и всех тех подводных камней, которые могли бы помешать благополучному исходу, то теперь, когда я уже добился научных степеней и сам передаю опыт молодым специалистам, я полностью осознаю вероятность различных осложнений, способных стоить женщине здоровья или даже жизни, и максимально стараюсь предотвратить их. Поэтому все время, пока я нахожусь в операционном или родовом зале, я испытываю сильнейший стресс.

Как вы считаете, необходимо ли выпускникам вашего вуза по‑прежнему давать клятву Гиппократа или она уже морально устарела?
Безусловно, нужно. Конечно же, клятва Гиппократа символическая и за ее нарушение никого не будут судить, но в нее заложены основы медицинской этики, поэтому она важна. Какими качествами, по вашему мнению, должен обладать хороший врач? В первую очередь, терпеливостью, ведь надо уметь выслушивать жалобы, проводить, если необходимо множество различных исследований. Кроме того, настоящему доктору должны быть присущи старательность, дружелюбие, ответственность. Понимаете, пациенты всегда приходят с проблемами, некоторые из них решить невозможно, и многие это понимают и сами. Но если врач будет внимательным и доброжелательным, если отнесется к человеку с пониманием и сочувствием, то больной в любом случае уйдет с приема удовлетворенным.

Что, по вашему мнению, бывает тяжелее всего объяснить пациенту?
Причины не совсем благополучного исхода как для мамы, так и для новорожденного. Многие пациенты не понимают, что всего предусмотреть невозможно, и не хотят видеть своей доли ответственности. Несвоевременное обращение за помощью, несоблюдение рекомендаций, режим активности, не соответствующий статусу здоровья, все это может сыграть свою роль. К сожалению, больные всегда обвиняют врача, но не допускают и мысли, что могут быть виноваты и сами.

Юрий Васильевич, как вы относитесь к домашним родам?
Беременность и роды —состояния физиологические, и в идеале должны протекать без особого медицинского вмешательства. И, конечно же, молодые здоровые женщины могли бы рожать дома, благо 75‑80 % родоразрешений оканчиваются благополучно и для мамы, и для малыша. Но, к сожалению, в 10‑15 % случаев даже у абсолютно здоровых рожениц могут возникнуть непредвиденные осложнения, требующие неотложной помощи. Именно поэтому ВОЗ и рекомендует осуществлять родовспоможение только в специализированных медицинских учреждениях, ведь это единственный эффективный метод снизить показатель детской и материнской смертности. Такова практика практически всего цивилизованного мира, за исключением Голландии, где существует давняя традиция домашних родов, но у них, образно говоря, Магомет идет к горе, то есть акушерская и неонатологическая бригада вместе с оборудованием выезжают на дом к женщине. Однако для бюджета страны это очень затратно, поэтому большинство государств склоняется в пользу госпитальных родов. Правда, в последнее время во многих развитых странах возникла мода на домашние роды, но это поветрие практически не достигло Молдовы. В год мы регистрируем не более 0,5 % домашний родов от общего количества, то есть на 40 тыс. госпитальных, только 250‑300 домашних. Как правило, в этих случаях роженицы просто не успевают уехать в роддом (ведь роды могут быть очень стремительными, а у некоторых родовой процесс протекать очень мягко, таким образом, женщины не понимают, что у них начались истинные схватки). И только около 10 будущих мам в год принимают осознанное решение произвести на свет малыша в родных стенах. В основном это жительницы столицы, которые увлекаются йогой и естественным образом жизни. Но я считаю, что родители не имеют права рисковать жизнью своего ребенка. Да, они думают, что маме будет комфортнее и удобнее дома, но ведь будущего малыша они не могут спросить, где бы он хотел сделать свой первый вдох. С каждым годом лечебные учреждения РМ меняются в лучшую сторону, улучшаются условия для пациентов, в роддомах практикуется совместное пребывание мамы и крохи с первых же минут после родов. Без особой надобности мы надолго в больнице никого не задерживаем, после естественных родов пациентки выписываются на вторые сутки, а после кесарева сечения – к концу третьих. Поэтому я думаю, что это не так страшно – провести несколько дней не дома, чтобы не ставить под удар здоровье женщины и новорожденного.

Как относитесь к родам партнерским? Ведь многие до сих пор считают, что этот процесс настолько не эстетичен, что его надо скрывать от глаз любимого мужчины. Кроме того, некоторые думают, что присутствие в родзале отца чревато для малыша инфекцией.
«Совместные роды я только приветствую! Ребенок – это плод любви двух людей, поэтому во время его появления на свет желательно, чтобы присутствовали оба родителя. Как я уже говорил раньше, роды – процесс естественный, но не стоит забывать о том, что они сопряжены с болезненными ощущениями и стрессом для женщины, поэтому в такой период ей очень нужна поддержка близкого человека. Это придает ей уверенности и сил, а мужчине позволяет понять, как нелегко дается малыш его маме, и он начинает более трепетно и сочувственно относиться к своей жене. Кроме того, многолетние исследования доказали, что легче переживают все этапы родов те мамы, которые рожали вместе с супругами. Страхи, что присутствующий в родзале отец может стать источником инфекции,– очень надуманные, ведь роды не должны быть стерильными, они должны быть чистыми (то есть в чистых помещениях). Конечно же, сейчас мы говорим о естественном родовом процессе, а не о кесаревом сечении. Через два-три дня после появления на свет здоровый малыш окажется дома, и там столкнется со всем многообразием микроорганизмов, поэтому намеренно оберегать ребенка от них бессмысленно и даже вредно. Следует отметить, что после введения в практику совместного пребывания родильницы и новорожденного значительно сократился показатель возникновения инфекций у детей. Это связано с тем, что мамы получили возможность прикладывать к груди своих крох прямо в родзале, и первые несколько дней малыши получают от матерей ценнейшее молозиво (которое позволяет правильно формироваться иммунной защите ребенка), а не вскармливаются искусственно, как это делалось раньше. Что касается вопроса эстетичности… Никто ведь не заставляет мужчину смотреть на сам процесс появления ребенка на свет. Некоторые покидают родзал еще до начала потуг, некоторые остаются со своими женами до конца, все зависит от личного желания пары.

А как вы оцениваете сегодняшних молодых специалистов?
Специалисты у нас замечательные, но, к сожалению, их очень мало. Через пять лет Молдова может столкнуться с нехваткой врачей, а через 10 Страшно вообразить. Уже сейчас средний возраст отечественных докторов – далеко за 40. И если в Кишиневе дефицита медицинских кадров пациенты пока не ощущается, то в сельской местности ситуация безрадостная: я знаю места, где на весь район работают только два анестезиолога и три гинеколога, и это ужасно. Весь трагизм ситуации заключается в том, что молодые, хорошо обученные доктора массово перебираются работать за рубеж. Не так давно в соседней Румынии сложилась похожая ситуация, многие врачи уехали практиковать в Европу но их сенат нашел отличный выход – предложил вакантные места нашим выпускникам, обеспечив при этом их жильем и достойной зарплатой (около одной тысячи евро). Естественно, что желающих трудиться на таких условиях нашлось немало, а будет еще больше.

Это очень печально, ведь страдать будут обычные люди…
Вы знаете, состояние медицины во многом зависит именно от людей, ведь бюджет на оказание врачебных услуг закладывается из средств государства и тех налогов, которые отчисляются ежемесячно в фонд обязательного медицинского страхования, и чем выше будут отчисления, тем лучше будет пациентам. Состояние больниц, перечень анализов и исследований и даже зарплата медицинского персонала, все это зависит от денег налогоплательщиков. Если бы наши врачи зарабатывали достаточно, то им бы не приходилось уезжать из страны в поисках лучших условий.

Юрий Васильевич, что вас больше всего впечатляет в зарубежной медицине?
Уровень оснащения их больниц. Не так давно я был в командировке в Стокгольме, там бюджет Каролинского госпиталя, который я посещал, равен годовому бюджету нашей страны. Естественно, что у них есть такое оборудование, о котором мы можем только мечтать.

Вам часто приходится уезжать по рабочим вопросам из страны? Как к этому относятся ваши родные?
С терпением и пониманием. Я действительно очень много отсутствую дома, у меня регулярно случаются зарубежные командировки, и даже если нахожусь в Молдове, то все равно возвращаюсь к семейному очагу достаточно поздно, и кроме того, в любое время суток, неважно будний то день или выходной, меня могут срочно вызвать в больницу.

У вас очень насыщенный график, вы и практикующий врач, и директор больницы, и преподаватель, и главный специалист республики по акушерству и гинекологии. Откройте секрет, откуда вы черпаете силы?
Никакого секрета нет – я трудоголик. Жизнь в таком темпе – это дело привычки, полученной со студенческих лет, ведь учеба в мединституте требовала практически всего моего времени.

А кофе и сигареты? Вы не прибегаете к их помощи, чтобы взбодриться?
Я не курю и не пью кофе, я вообще за здоровый образ жизни. Уже давно доказано, что курящие люди живут на 10 лет меньше, чем некурящие, а злоупотребление кофе приводит к весьма нежелательным последствиям для сердечно-сосудистой системы.

СТОРОННИК ЗДОРОВОГО ОБРАЗА ЖИЗНИ,
НО ИЗ-ЗА ХРОНИЧЕСКОЙ НЕХВАТКИ ВРЕМЕНИ У МЕНЯ
НЕ ВСЕГДА ПОЛУЧАЕТСЯ ВОВРЕМЯ ПОЕСТЬ ИЛИ СХОДИТЬ
НА ТРЕНИРОВКУ В СПОРТЗАЛ.

Чем тогда можно, по вашему мнению, объяснить курение врачей, которые ежедневно сталкиваются с печальными итогами этой привычки?
Вы знаете, 20‑30 лет назад доктора курили практически поголовно, но сейчас – лишь очень немногие. Кроме того, курение в больницах запрещено на законодательном уровне, поэтому многим курильщикам в белых халатах пришлось избавиться от данной зависимости. Картину в нашем роддоме портят только некоторые студенты и пациентки. Меня очень шокирует, что будущие мамы сами травят своих малышей и не хотят понимать элементарных доводов. Неужели для них сигареты дороже, чем здоровье их еще не рожденных детей?

Скажите, пожалуйста, вы сильно устаете на работе? Как вы любите отдыхать после насыщенного трудового дня?
Устаю я ужасно. Мой рабочий день начинается в восемь утра, а заканчивается к восьми вечера, и даже позже. По субботам я полдня также нахожусь в больнице. Поэтому вечера я стремлюсь проводить с семьей в беседах, затем читаю необходимую литературу. В субботу стараюсь помочь жене с хозяйственными вопросами, а раз в месяц, в воскресенье, отправляюсь на литургию в Каприянский монастырь. Я поддерживаю дружеские отношения со старцем Филаретом и, по возможности, навещаю его.

Вы верите в Бога с детства, ваши родители были религиозными людьми?
Нет, к вере я пришел самостоятельно, уже состоявшимся как врач, точнее, я осознал присутствие Святого духа в нашей жизни. Перед глазами докторов происходит столько необычайных вещей, которые нельзя объяснить иначе, чем промыслом Божьим. Я обязательно молюсь и перед родами, и перед операциями, и чувствую, что даже в самых тяжелых случаях я не один, и кто‑то невидимый помогает и мне, и моей пациентке.

Вы любите читать художественную литературу? Кто из книжных героев вашей профессии импонирует вам больше всего?
Читать я обожаю, но вот только не про медицину. В любой книге про врачей и больницы всегда есть огромная доля художественного вымысла, в них не более 70 % соответствует истине. По этой же причине я не смотрю ни фильмов, ни сериалов про своих коллег. Мой любимый жанр – фантастика, ею я увлекаюсь с детства. Я прочитал, наверное, всех известных фантастов – начиная от Жуля Верна и заканчивая современными авторами. Меня всегда поражало, как люди, жившие много десятков лет назад, могли так точно заглядывать в будущее и предугадывать, что ждет их потомков. Не так давно мне от моего дяди перешла по наследству чудесная библиотека, которую он собирал всю жизнь, в ней очень много книг советских писателей, работавших в этом жанре, и я с удовольствием перечитываю старые, полюбившиеся мне произведения и открываю новых, неизвестных мне ранее сочинителей. Сейчас я читаю книгу Александра Казанцева «Пылающий остров», в ней описываются такие инженерные решения, которые были достигнуты совсем недавно, и я не устаю изумляться прозорливости литератора.

У вас есть мечта, не связанная с работой?
Да, я уже давно мечтаю выкроить два месяца и объездить нашу чудесную родину с севера на юг и с запада на восток, но пока мне это никак не удается. К сожалению, все мы очень плохо знаем свой народ, его историю, традиции, культуру. Мне бы очень хотелось пообщаться с простыми людьми, увидеть их быт, образ жизни, познакомиться глубже с фольклором, полюбоваться красотами края У нас ведь потрясающая по красоте страна, нигде в мире нет таких ландшафтов, таких памятников природы, таких захватывающих дух видов.

Но в целом – вы счастливый человек?
Конечно, каждый из нас должен быть счастлив только от того, что он есть на этом свете. Только представьте на минутку, что ваши мама и папа могли бы не встретиться и не полюбить друг друга – и вы бы не родились… Самое большое счастье для любого человека – это непрерывная цепочка времени, передающаяся из поколения в поколение от родителям детям. Я считаю, что главное в жизни – это успеть оставить на Земле свое продолжение.

Какой ваш любимый девиз?
Чтобы достичь цели, нужно, прежде всего, к ней идти.

ДОСТИЖЕНИЯ:
Что вы считаете своим главным достижением в жизни?
Безусловно, детей. Несмотря на то, что я всю жизнь был очень занят, мне удалось воспитать замечательных людей. Для меня самое большое счастье, когда нам всем удается собраться вместе дома. К сожалению, это случается очень нечасто, старшая дочь занята ответственной работой и прилетает погостить только несколько раз в год на два-три дня, а младшая – скоро тоже уедет от нас получать образование своей мечты.

Немного о личном

Расскажите, пожалуйста, о вашей семье.
У меня чудесная жена – Вера Тимофеевна, она по образованию филолог, и две замечательные дочки – Кристина, ей 25 лет, и Каталина, которой уже исполнилось 19. Мои дети не пошли в медицину, старшая стала финансистом, она живет и работает в Лондоне. В школьные годы она уехала в Великобританию по программе обмена и, будучи талантливой и усердной девочкой, окончила на «отлично» один из престижных английских лицеев (ее учебу оплачивало само учебное заведение), что в дальнейшем позволило ей поступить в один из лучших тамошних университетов. Младшая в этом году оканчивает лицей в Кишиневе и хочет получить высшее образование в Австрии или Германии, она знает немецкий язык в совершенстве, так как год жила в Германии по программе обмена школьников. Для меня, как для отца, очень грустен тот факт, что выросшие дети покидают родное гнездо. Но это закон природы. Я считаю, что каждый человек должен выбрать свой путь самостоятельно и пройти его достойно.

А вы не жалеете, что ваши дочери не продолжат медицинскую династию?
Не скрою, мне было бы приятно, если бы они захотели стать врачами, но не в моих правилах навязывать кому‑либо свой выбор. Они видели, какой сумасшедшей самоотдачи требует моя профессия, и в детстве, к сожалению, из‑за моей тотальной занятости они не получали достаточно отцовского внимания. Кроме того, процесс обучения врача очень длительный, около десяти лет, а мои девочки очень стремятся быть самостоятельными и не зависеть финансово от нас.

/www.sanatate.md/